Одна против зомби - Страница 15

Я снова кивнула, но подумала вовсе не об огниве, а том, как удавить лишайную тварь.

Мы с Толиком вытащили пищаль из тисков. Постановили ее на стоящий в пяти шагах от навеса упорный кол (удержать в руках при выстреле такую бандуру, да еще и целиться из нее смог бы только андроид-убийца класса Т-800). И нацелили грозное оружие на фанерную мишень, прибитую к бревну, врытому в землю в шестидесяти шагах от упорного кола.

— Развлекайся, Ника, — улыбнулся Толик.

— Я б лучше шашкой помахала, — вздохнула я.

— Фиг тебе, а не шашку! Ты пошто Зяму вчера чуть не зарубила?

— Так я ж повинилась! Мол, увлеклась, Зяма, прости, была не права. А шрамы, кстати, мужчин только украшают.

— Но не на носу же! У нас тут не школа обучения фехтованию всяких вздорных девиц, а исторический клуб: ржавые каски и изучение фланговых атак. А ты даже основы фортификации не выучила.

Я обиженно надула губы. И отвернулась от Толика. Мой взгляд наткнулся на дворнягу.

— Уйди, сволочь, пока я тебя на куски не порубила! — вежливо попросила я хвостатую бестию.

Та не оценила моего гуманизма и зарычала на меня, оскалив желтые клыки.

— Может, я лучше сюрикены пометаю? — обратилась я к Толику. — Вон в того наглого блохастика кину их, пока тот не смылся.

— Блохастик и без тебя окочурится от какой-нибудь чумки, — махнул рукой Толик. — Давай, Ника, пальни из пищали, и начнем проверять ружья.

— А из ППШ дашь построчить?

— Ты знаешь, сколько один патрончик стоит?

— А у Тохи ты цену не спрашивал. А он, между прочим, всех галок в округе из «шпаги» перебил. Тебя на меня лишний патрон потратить жаба душит, да?

— Тоха попал в местный трансформатор и его перемкнуло. Аборигены были очень недовольны. И после этой пальбы сюда менты прикатили. Не только содрали с нас бабки, так еще и паспортные данные записали.

— Так я тихо-тихо постреляю. Никто и не услышит.

— Пока не разберешься с пищалью, не дам стрелять из автомата. А то ты все время про пыж забываешь, а, чуть что, голосишь, мол, у тебя незнамо кто заряд свистнул и порох высыпал.

— Гм!

Давая понять, что разговор о пальбе из автомата исчерпан, Толик повернулся ко мне спиной. Подошел к прислоненным к сараю кремневым ружьям. И стал осматривать замок одного из них.

Мне ничего не другого оставалось, как заняться пищалью.

— Дамы и господа! — обратилась я к несуществующим зрителям. — Представляем вам, претендующий на кучу пиндостанский «оскаров» блокбастер «НИКА — наемная убийца ассасинских киллеров»! Часть одиннадцатая приквельного сиквела под названием «Никто не хотел умирать»!

Я насыпала из деревянного пенала мелкий порох на ружейную полочку, куда должен был клюнуть тлеющий кончик фитиля, который, правда, надо было еще подпалить.

И тут на меня снова залаяла собака, отвлекая от ответственного дела и заставляя тупить на ходу.

Сначала я покалечила ноготь, когда прижав под мышкой пищальный приклад, поджигала пищальный фитиль с помощью кресала и кремня. Затем у меня два раза сдувало ветром затравку с пороховой полки. В довершении всего свернулся узлом конец фитильный конец, из-за чего мне пришлось силой забивать его в стальные губки верхнего серпантинного рычажка — прототипа будущего курка кремневого оружия.

Эти мои махинации привели к тому, что четырежды уткнутый в запальное отверстие дымящийся фитиль почему-то так и не смог, сколько я его ни уговаривала, заставить проклятое ружьище бабахнуть.

Я ударила кулаком по казенке. И снова спустила курок, ткнув зажатым в его губках тлеющим фитилем в запальное отверстие. Результат — ноль.

— Ты у меня будешь стрелять, железяка! Иначе тебя в утиль сдам, упрямая тварь! — пригрозила я пищали.

Затем я поднатужилась. Сняла пищаль с упорного кола и встряхнула ее, чтоб порох достал до опущенного к запалу дымящегося фитиля. А вдобавок еще и дунула на него. Чтобы дело пошло веселее.

И оно пошло: пищаль зашипела, как тысячеглавый змей, а потом — бах! ба-бах! ба-ба-бах! — оглушительно жахнула.

От отдачи я шмякнулась на землю.

Со вставанием я спешить не стала. Первым делом осмотрела себя с ног до головы. И лишь, убедившись, что все части мое драгоценного тела пребывают в обычном для них состоянии, оглядела место происшествия.

Над лежащей на земле пищалью вился дым. Мишень беззаботно болталась на столбе — совершенно нетронутая картечью. Вроде бы все было в порядке. Лишь в ушах неприятно звенело.

А вот от дворняги почти ничего не осталось — лишь маленькая кучка ее потрохов и задние лапы с хвостом радовали мой мстительный взгляд.

«Собаке — собачья смерть!» — злорадно подумала я, несмотря на то, что меня чуть не стошнило от такого зрелища.

Толик испуганно обернулся.

— Да все ништяк! — успокоила я его, поднялась на ноги и со злостью плюнула на коварную пищаль. — Кто достоин жить — жив, а кто не достоин — сдох.

Испуг на лице Толика быстро сменился недоумением. Но через секунду, поняв, что произошло, и видя, что я жива и здорова, он уже вовсю хохотал, резко согнувшись пополам, словно после меткого удара в пах острым мыском туфли.

— Классный выстрел, Ника! — отметил, разгибаясь после затяжного хохота, Толик плачущим от безысходного смеха голосом. — Тянет на мастера двенадцатого дана школы «Пьяный барсук».

— Сам ты барсук! Я тут чуть не родила от испуга, а тебе все хихоньки да хахоньки! Не мог, что ли, предупредить, что будет отдача?!

— Скажи спасибо, что я тебе ружейную пищаль дал. Коли б пальнула бы так из пушечной… Где твои мозги?