Одна против зомби - Страница 20

Да, мы немножко покусали некоторых из полицаев. И чего, нас теперь надо колотить дубинками по почкам?

Эти страшные люди даже не захотели понять, что такое кусание было всего лишь игровым элементом флеш-моба — своего рода ролевой перформанс, где и зрители-правоохранители тоже становятся участниками шоу. Я, типа, страшный зомби, а ты, типа, моя пища, чувак в «скафандре».

А раз так, то, когда по мегафону прозвучал вопль организатора нашей вечеринки: «Кусай и убегай!», я должна была кого-то за палец тяпнуть. И тяпнула-таки. Раза четыре. Троих полицаев. Чего мелочиться-то?!

Увы, меня не поняли. И совершенно ни за что нехило так отметелили. Надавали: дубинкой — по хребтине и шее, а берцами — по заднице и коленям. Я, правда, тоже не сплоховала: одному полицаю расквасила нос, а другому — вывихнула палец.

Полицаи гнались за мной чуть ли не версту. Наверняка хотели свинтить и бросить в пыточный застенок.

Но я лихо удрала от облавы, побивая в переулках и проходных двориках старой Москвы один олимпийский рекорд за другим, несмотря на ноющие от боли почки и окорока.

Глава 8. Пятьдесят с половиной человеко-пауков

1

Я тут как-то не поленилась, сестрицы, и подсчитала, что героизма в моей борьбе с зомбифобией хватила бы на тысячу джеймсов бондов, пару сотен бэтменов, сорок с половиной человеко-пауков, четырех светлых джедаев класса «магистр» и полтора ситха уровня Дарта Вейдера.

Но я все равно до сих пор панически боюсь зомби. Одно только и утешает, что к спасению своей драгоценно тушки из их грязных лап я физически, морально и интеллектуально готова, ибо готовится начала еще со школьной секции дзюдо.

Кстати, оно мне сильно помогло в школе.

Школа — это ведь облегченный вариант зоны. Тут просто меньше времени для разборок. В интернатах и детдомах этого времени больше, поэтому там царит не меньший беспредел, чем на малолетке.

Не поверите, сестрицы, но я дралась в школе так, что не только девки, но и пацаны не рисковали со мной связываться.

Кстати, большинство девчоночьих страстей в школе так или иначе было связано с сильным полом. Разборки в нашей школе между девками кипели не шуточные. Правда, всегда все кончалось глупо.

Помню, в параллельном классе была шустрая рыжая девчонка, никому зла не делавшая. Но ее одноклассницы не пускали за общий стол, потому что крутила с какими-то мальчиками французскую любовь. Увы, что в старших классах школы считается крутым, в младших классах влечет за собой лишь оскорбления.

Обиженная девчонка пожаловалась знакомым пацанам. Те взгрели наехавших на нее одноклассниц. Те пожаловались родителям. Те взгрели директрису и классрука. Почему-то еще накостыляли и школьному охраннику. Учителям все-таки удалось замять скандал. Но фингалы у директрисы долго не сходили.

В общем, все вышло прямо, как в анекдоте: «Мы их опустили, ибо суки. А они позвала старшеклассников. И те опустили нас. Глубокоуважаемая Марьиванна, поскольку нас опустили по беспределу, то разрешите нам опустить тех, кто нас опустил. За нас впрягутся пэтэушники из общаги».

Помню, в восьмом классе новой школы (у меня это была уже четвертая школа, в предыдущих я не сошлась характерами ни с училками, ни с учениками) из-за зомбифобии я в очередной раз влипла в пренеприятную историю, где пришлось применить свои навыки.

Я сдуру рассказала о своих страхах соседке по парте, считая ее подругой.

А эта сучка, представьте себе, растрезвонила обо мне всему классу, в котором количество козлов просто зашкаливало (школа располагалась в самом неблагополучном районе новой Москвы, оккупированном семьями энергично завоевывающих столицу провинциалов и мигрантов, а также проживающей тут еще со времен выселения во время Олимпиады-1980 алкашней).

Самым любимым их занятием были поиск и охота на таинственных «ботанов», но и в удовольствии потравить беззащитную девчушку-троечницу, трясущуюся от страха перед киношными зомби, эта гопота тоже не стала себе отказывать.

Мои гонители не учли одного. Бояться зомби — это одно, а вот терпеть наезды малолетней шпаны — совсем другое.

Тут я конкретно разозлилась. И мое колено, бодро крушащее зубы врагов, и ловкие руки, бросающие негодяев башкой об пол, быстро объяснили толпе быковавших малолеток всю неправильность их идеологических заблуждений.

А потом и продавшей меня врагам с потрохами девице я рыло начистила конкретно и стала… большой знаменитостью в районе, про меня даже в муниципальной газете написали. Мол, одна «преступная натура», то есть я, «держит в страхе всю школу» и «калечит беззащитных одноклассников».

Мама, прочитав сей опус, долго пила валерьянку, закусывая ее таблетками валидола.

А я часа четыре пыталась объяснить родительнице, что, если группа подростков-мальчиков — это стая волчат, которую достаточно шугануть, то группа девочек — это стадо овец-каннибалов.

Я не стала говорить маме всю правду и рассказывать о том, что все эти стаи и стада надо в обязательном порядке тотально терроризировать.

Почему? А потому, сестрицы, чтобы не вводить оные во искушение унижать и оскорблять других таких же, как они, малолетних жертв системы маразматического российского среднего образования.

Его, кстати, дружно ненавидят не только ученики с ученицами, но и учителя с учительницами, и родители с родительницами, и даже работники окружных комитетов по образованию, хоть они и имеют со всего этого безобразия свой маленький гешефт.

Причем, что любопытно и юные жертвы и их юные обидчики и обидчицы в любой момент могут залиться от справедливо и несправедливо полученных звездюлей горькими слезами, вызывая сочувствие и жалость даже у вешалок в школьной раздевалке.