Одна против зомби - Страница 45

Я представила себе специально натасканную на охоту за грабителями гробниц стаю пуделей и хихикнула.

В этот момент грузчики загородили обзор вахтеру, сверяющему надписи на коробках с указанными в накладной товарами.

«Прорывайся, Ника! Все будет ништяк!» — крикнула мне интуиция. А разбуженный ею инстинкт охотницы за головами незастрахованных клиентов тут же вкатил дозу адреналина в мою кровь.

Я тут же забыла и про то, что собиралась уходить из офиса, и про мои терки с Толиком, и даже про страшные картины в холле. У меня вообще отключилась голова. Мои ноги, ведомые заложенными в подсознание за время работы страховщицей рефлексами офисного воина, сами по себе понесли мое тело к турникетам.

«Ты зря гнобила богов, Ника! — укорила себя. — Не такие уж они и засранцы! Не упусти свой шанс! Не будь раззявой!»

Я лизнула опасливым взглядом зрачок камеры видеонаблюдения, прикрепленной к стене кронштейном. И представила себе, как сидящий где-то неподалеку охранник сейчас видит на мониторе все мои заячьи финты возле проходной.

«Ну и фиг с ним! — подумал я. — Даже если и заловят, то не станут же бить. Конечно, не станут — по крайней мере, ногами. Ну уж ногами по голове-то точно не настучат… Ты готова, старуха? Еще как готова! Ну тогда — вперед!»

Я перепрыгнула через турникеты. Подбежала к кнопке вызова лифта. Несколько раз нервно ткнула в нее пальцем, пытаясь ускорить приезд лифта. Оглянулась. И настороженно глянула на проходную.

Но вахтеру было не до меня. Он пытался прочитать заляпанную черной краской надпись на коробке.

Двери лифта разошлись. Я вбежала в кабину. Рассмеялась. И от радости, закрыв глаза, станцевала дикую смесь аргентинского танго с боевой пляской африканских пигмеев.

Сзади меня тактично кашлянули.

4

Я открыла глаза и обомлела: пока я отрывалась в диком танце, в лифт успели пробраться двое сотрудников «ИNФЕRNО» (свидетельством чему служили надписи на их бейджиках) — сутулый низкорослый мужчина и женщина — дородная бабенция с двойным подбородком. Оба — в черных очках.

«Ни фига себе шустрость у очконосов! — изумилась я. — Всего на несколько секунд отключилась, да и площадка перед лифтом была пуста, и вдруг, бац, откуда-то примчалась сладкая парочка. Кто из нас тут, в конце-то концов, ниндзя!?»

Чтобы не показаться сбежавшей из психушки пациенткой, я демонстративно повращала руками в локтевом и плечевом суставах: дескать, я тут вовсе и не танцевала с дури, а просто разминала покоцанные ревматизмом хрящи.

— Вам к-какой этаж? — спросил мужчина.

— Тот, где вашенский гендир сидит, — почему-то сразу же раскололась я, даже не попробовав, как обычно, прогнать здешним аборигенам какую-нибудь туфту вроде: «Я, типа, на прием к министру сельского хозяйства топала и немного заблудилась. Где здесь у вас находится комитет по работе с колорадскими жуками?»

— «Г-гендиров» у нас нет, — объяснила мне женщина. — Есть п-президент к-корпорации — Андрей Яковлевич Х-хорькофф и его з-замы.

— Замы перебьются! Мне — к самому Хорькоффу. Кстати, классная фамилия. Наверняка он из рода остзейских дворян. У моей бабки любовник был из таковских. Образовеннейший человек. «Евгения Онегина» наизусть знал. Расстреляли беднягу за спекуляцию валютой. Суровые времена были.

— П-приемная Андрея Яковлевича на п-пятнадцатом этаже, — сообщил мужчина. — Нам тоже т-туда.

— Что ж, вместе и тещу хоронить веселее, — не стала возражать я.

— Как в-выйдите — налево и до к-конца к-коридора, — добавила к словам мужчины свои пять копеек женщина.

— Спасибочки, благодарю, — кивнула я даме.

Мужчина нажал на панели лифта кнопку «15». Его двери закрылись. И он повез: очконосов — на рабочее место, а меня — к славе, богатству и успеху.

Непонятно откуда взявшийся скверный запах насторожил меня. Я принюхалась к соседям по лифту и поморщилась от отвращения.

«Они тут что, все одним-единственным парфюмом пользуются? — подумала я. — Может, его откуда-нибудь на халяву получают? На халяву, пожалуй, и в нашей шараге тоже народ всяким дерьмом надушился бы. Да я, может, и сама б облилась им с головы до ног».

Тут я вдруг обнаружила, что мужчина и женщина с удивлением смотрят на меня. А через мгновение до меня дошло: я настолько погрузилась в свои размышления, что непроизвольно произнесла свои мысли вслух.

Я съежилась под чужими взглядами.

Нехорошие то были взгляды. Не смотрят так люди на людей.

Хотя черт там разберет, что на самом деле срывается за черными стеклами очков. Может, наоборот, там светящиеся добротой зрачки и полные отеческой заботы белки, а?

Я поймала себя на том, что заискивающее улыбаюсь соседям по лифту. И подумала: «Ну и черт с ним! Почему бы и не улыбнуться людям. Чай не сумеречные вампиры какие-нибудь, клыками не сверкают, не кусаются. Есть, конечно, в них что-то нечеловеческое. Можно даже сказать, неживое».

Повернув мыслями в сторону нежити, я наткнулась на страшное подозрение: «Е-мое!!! А вдруг тут кругом — одни зомби?! Зо-о-мби!? Зо-о-о-о-мби!»

— Вот ваш и наш этаж, д-девушка, — сказал мужчина, выходя из лифта вслед за женщиной.

— Идите н-налево и до к-конца к-коридора, — подсказала она мне.

Я сделала пару шагов в указанном направлении. Но тут решила узнать кое-что у бывших попутчиков. И спросила, не оборачиваясь:

— Мне тут случайно на глаза попалась целая гора собачьей жратвы. У вас тут чего, псин разводят?

— С-секрет, — раздался за моей спиной голос мужчины.