Одна против зомби - Страница 85

— Короче, все жили счастливо и превратились в зомби в один день.

Хорькофф вернулся за стол и опустошил стопку. Но этого ему показалось мало, и он хлебнул прямо из горлышка бутылки.

Я неодобрительно покачала головой и демонстративно поставила свою — так и не выпитую — дозу «Слезы Святого Валериана» на стол, стукнув по нему дном стопки: мол, хорош гулять, братва, пора и делом заняться.

— И во всем виноват я — доверчивый дуболом, поверивший в сказочку Леонтовича, — сказал Хорькофф. — Еще неделя-другая и разразится такая буря… такая бу-у-у-ря…

«А ведь, пожалуй, ему и впрямь самый настоящий русский пипец — глубочайший и беспросветнейший, от которого только чудо спасти может. Ну а чем я не чудотворщица?» — подумалось мне.

И вдруг идея, которая уже не одну минуту плавала в виде бесформенного желе в моих мозгах, начала резко выкристаллизоваться в коммерческое предложение. Детали еще не оформились, но суть вопроса стала мне полностью ясна.

На всякий случай, чтобы клиент дозрел, а у меня было время додумать нужную мыслю до упора, я разразилась потоком слов, больше отражающих мое эмоциональное состояние, нежели какую-нибудь продуктивную мысль:

— И чего? Неужто Вы — гигант корпоративно-биологического прогресса и отец всем своим заикам-зомби, в смысле суперменам-сотрудникам — раскиснете? Неужто обольетесь слезами и сами застегнете на своих руках принесенные операми кандалы?

— Гм.

— Есть две категории людей — одни сдаются всегда, другие только при вставленном в задницу кипятильнике.

Хорькофф озадаченно почесал в затылке. Видимо, задумавшись о том, к какой категории себя отнести.

— Первые из них — унылые и серые алкаши — пашут до гроба за копейки, ублажают всех вышестоящих тварей, платят за все огрехи власти, голосуют за подонков, если и воруют, то просто тырят по карманам мелочь, — продолжила я. — А вторые, наоборот, еще со времен Пира и Шекспира объявили себя хозяевами планеты.

Я пронзила острым взглядом левый глаз (именно тот, который должен был пострадать от заточки беспредельщика) собеседника.

А тот замер, словно кролик перед удавом, вслушиваясь в слова моей пафосной речи. И я, довольная эффектом, продолжила:

— Они берут от жизни все. Их жизнь разноцветна и полна благородного риска и подвигов. Им насрать на конфликты. Они заставляют власть делать все, что захотят и плюют на все бытовые неурядицы вроде десятимиллиардного долга или разбомбленного по ошибке государства. Они возвышаются не только над жизненной суетой, собственными грехами и пороками, но и над Жизнью и Смертью, над Добром и Злом, над Человечеством и Античеловечеством.

— Э-э…

— Как-как?

— И я бы тоже хотел…

— Что?

— Ну-у-у, «над Добром и Злом» и все такое.

— Да будет так! — выпалила я с облегчением, поскольку не имела ни малейшего представления, куда именно заведет нашу беседу моя пламенная речь в духе старика Ницше.

Третий том

Часть I. Игры, в которые играют с зомби

Глава 1. Темный Властелин

1

Я гордо задрала подбородок, важно надула щеки и торжественно заявила теперь уже не потенциальному, а практически кинетическому клиенту:

— Видите ли, милорд, пока Вы метались мыслями от виселицы до кружки с цианидами в поисках выхода на Тот Свет, мы на Этом уже подумали, как решить все Ваши проблемы — от рака груди до нашествия живых мертвецов и мертвых судебных приставов.

— У меня нет рака груди!

— Конечно, Вы же не женщина. А как насчет зомби и судебных приставов?

Из открытого окна послышались тревожные звуки сирены. Едва заслышав их, Хорькофф вздрогнул и сжался. Наверняка вспомнил о страшной судьбе Армена Кацашвили.

А еще мой собеседник более наверняка задумался о том жутком, что ждет его самого, если не удастся разрулить ситуацию с охваченной зомбиэпидемией корпорацией «ИNФЕRNО», которую Иван Адыгеич отдал в руки Хорькоффу абсолютно живой и здоровой.

— В этот тяжелый для Вас момент, господин Хорькофф, — я подошла к окну и с громким стуком захлопнула его, — наша героическая фирма ОВО «ЛАДИК», в которой страховали свои драгоценные жизни такие великие люди, как Мишка Япончик и Дед Хасан, готова протянуть Вам дружескую руку помощи.

— И в этой руке будет противоядие от «Новой эры»? — Хорькофф посмотрел мне в глаза с недоверием и укором, мол, пошто ж измываешься над будущим каторжником, злыдня?

Я с достоинством арабского шейха встретила этот взгляд. И объяснила специально для недоверчивых клиентов:

— ОВО «ЛАДИК» может застраховать как Вашу личную гражданскую ответственность, так и вину корпорации в целом. Представьте себе: к Вам ломиться толпа адвокатов, а Вы их всех отправляете к нам. А у нас им ловить будет нечего. С нашими даже столичный мэр не рискует связываться.

— Ну да?!

— Зуб даю! У нас даже любого высокопоставленного хмыря могут враз раком поставить. Недавно отпинали одного продюсера-попсовика, у которого сбежал очередной гомик, предварительно застраховавшись у нас от возмездия. Пусть кто на нас батон попробует крошить, мигом роту джигитов подгоним, и в ответку за наезд всех недоброжелатей уконтрапупим. Мы серьезная фирма, и нам, что взорванное застраховывать, что застрахованное взрывать — без разницы.

— Гм. Так таки раком?

— Чо?! А-а-а! Не только раком поставят, но еще и прикажут на карачках ползти до Дома министров, почему-то называемым нашими интеллектуальными быдланами «русским Вайт Хаусом», а быдланами без интеллекта — «неамериканским Белым Домом». У нас завязки на уровне вице-премьеров Правительства. И Мосгорсуд на подхвате. Ни одного проигранного дела ни до Лужка, ни после него. А джигиты — это так, для соответствующего антуража. Без них, сами знаете, ни одна солидная разборка в Москве не обходится. Более того, если кто будет наезжать без роты каких-нибудь чеченов на серьезного человека, тот просто издевательски расхохочется в лицо беспредельщику и сурово опустит его по полной программе ниже плинтуса.